15.03.2024

Светлана Замлелова: Человек наделён способностью творить

Писатель, кандидат философских наук Светлана Замлелова рассказала о своих литературных проектах и круге чтения.

Материал подготовлен в рамках работы форума «Мiръ Слова».

– Светлана Георгиевна, расскажите, пожалуйста, о Вашей текущей литературной деятельности и творческих проектах.

– Совсем недавно вышла моя новая книга «В некотором царстве… Сказки Агасфера». Это роман в новеллах, цикл новелл, каждая со своим сюжетом, объединённых общим центром. В книге таким центром стала Москва, как средоточие русской цивилизации, то есть русской жизни не в узко националистическом смысле. В книге я не говорю прямым текстом о некой преемственности поколений или связи времён, но речь именно об этом. Повествование охватывает два века – XIX и XX. На этом временном отрезке действуют разные люди, объединённые местом и всем, что связано с этим местом. Книга буквально только что вышла из печати, даже ещё не появилась в магазинах. Кроме этой книги, в работе находятся ещё две, посвящённые А.С. Пушкину, юбилей которого мы отмечаем в этом году.

– Что сегодня входит в круг вашего чтения?

– Прочитать и перечитать хочется очень многое. К сожалению, времени на всё не хватает. Когда занимаешься своими книгами или статьями, приходится много читать по выбранной теме. Последнее время я занималась темой «Пушкин в Крыму» – прочитала об этом всё, что можно. Наверное, уже наизусть выучила письма Пушкина о поездке, поскольку эти два письма цитирует все, кто пишет о его путешествии в Тавриду. Писала статью о Ю.В. Бондареве – перечитала «Горячий снег», его публицистику и миниатюры. Перед тем читала романы М. Магра – просто потому, что давно собиралась прочитать.

– Какие книги из серии «ЖЗЛ» можете отметить? Как объясняете популярность биографического жанра?

– В серии «ЖЗЛ» традиционно выходит много интересных книг. Но, как мне кажется, с некоторых пор издателю то и дело изменяет вкус, поскольку некоторые работы написаны настолько скверным языком и с такой некомпетентностью, что даже обидно за героев повествования. Когда, например, читаешь что-то вроде «он впендюрил исправленную цитату в свою передовицу» или «она любила лишь одного мужчину, расползшегося с ней…», или «он в числе нескольких иных классиков…», то как-то теряешь доверие к автору и охоту читать дальше. Попадаются очень тенденциозные, необъективные работы, когда автор подгоняет факты под заданный вывод. В то же время есть замечательные исследования Валерия Михайлова, Сергея Михеенкова, Николая Карташова. Что касается неослабевающего интереса к биографиям великих людей, можно отметить и низменную мотивацию, и, не сказать, что возвышенную, но, во всяком случае, определённую благими побуждениями. О низменной не стоит и говорить, а вот к благим побуждениям можно отнести интерес к истории и психологии: что было дано человеку, как он сумел распорядиться своим даром, какие совершал ошибки, как преодолевал сложности.

– Какие экранизации классики и современной литературы Вам нравятся?

– В советское время было создано огромное количество фильмов по классической литературе. Можно вспомнить «Метель» (1964), «Война и мир» (1965-67), «Преступление и наказание» (1969), «Тихий Дон» (1957-58), «Хождение по мукам» (1957 и 1977), «Анна Каренина» (1967), экранизации рассказов Чехова, фильмы по пьесам Шекспира, экранизация Булгакова – «Бег» (1970), «Иван Васильевич меняет профессию» (1973), «Дни Турбиных (1976), «Собачье сердце» (1988). Всего не перечислишь!
Что касается современного российского кино, признаться, мне сложно привести такой пример. Пожалуй, могу назвать только экранизации В.В. Бортко Достоевского («Идиот», 2003) и Булгакова («Мастер и Маргарита», 2005). Может быть, в этих фильмах не всё понравилось, но тем не менее они выделяются из общего ряда. Всё остальное, что я видела, наводит уныние. Честно пыталась смотреть разные экранизации, но больше одной серии не выдерживаю. Полностью посмотрела «Хождение по мукам» (2017). На мой взгляд, это было ужасно. Особенно на фоне советских экранизаций. Всё играется с надрывом, все постоянно кричат, прочтение поверхностное, акцент всегда делается на внешние эффекты, сложные переживание героев упрощены до предела, многие сюжетные линии опущены, вместо них навыдумывана какая-то отсебятина. Вообще при просмотре современных российских фильмов ощущение такое, что их создатели считают зрителей идиотами. О какой-то заслуживающей внимания экранизации современной литературы ничего не могу сказать.

– Как Вы понимаете смысл литературного творчества?

– На этот вопрос сложно ответить кратко. Потому что он содержит в себе несколько пластов. Прежде всего, это творчество как таковое. Об этом очень много написано и сказано. Но главное, как мне кажется, в том, что сама по себе способность к творчеству – это и есть подобие Божие. Когда Бог говорит, что создал человека по образу и подобию Своему, это означает, что человек наделён способностью творить и рождается для того, чтобы создавать, творить свой мир. Творением из ничего, космическим актом, продолжением Божественного творения мира называл человеческое творчество Григорий Палама. По его мнению, люди различаются лишь разнообразием даров и способностью принимать их. Литературное творчество – это, помимо всего прочего, познание мира и передача этого знания. Хорошая литература сохраняет язык, национальную идентичность, связь времён и поколений. Плохая способна всё разрушить. Конечно, это уместно и возможно только при серьёзном отношении к делу.

– Какие стихи о смысле творчества можете процитировать?

– Пожалуй, стихотворение Константина Бальмонта:
Бог создал мир из ничего.
Учись, художник, у него…

– Сегодня для создания литературных произведений стали привлекать искусственный интеллект. Что Вы думаете о таких проектах?

– Признаться, я без симпатии отношусь к ИИ. Та самая печать Антихриста – это, наверное, не штрихкод и не ИНН, а гаджет. Сегодня человек без смартфона перестаёт быть полноценным и самодостаточным. Дело даже не в увлечённости соцсетями, а в том, что где-то уже нельзя купить или продать без такого устройства. Сегодня мы обязаны иметь страницу на Госуслугах, ходить всюду с гаджетом и пользоваться какими-то приложениями. О недавнем безумии с санитарными паспортами и QR кодами я уж молчу. ИИ хорош только там, где он используется на благо человеку. Как только людей заставляют подчиняться ИИ, всё переворачивается с ног на голову. ИИ никогда полноценно не заменит человека. Такой замены можно добиться искусственно, однако в этом случае мир перестанет быть антропоцентричным, и тогда мы по-настоящему узнаем, что такое «цифровой концлагерь». Пока всё кажется кому-то забавным, этакой игрой в машинки. Но на самом деле это опасно. Мне бы не хотелось жить в мире, где без специального устройства ты оказываешься на обочине жизни. Что касается литературных произведений, это тоже забавно до поры до времени. Но человеческий опыт и человеческое разнообразие ИИ никогда не охватит. Сегодня очень много картинок, созданных нейросетью. Да, это любопытно. Но глядя на десятую картинку, ты начинаешь зевать. Потому что при всей пестроте это довольно однообразное и скучное зрелище. С литературой будет ещё хуже, потому что кроме сюжета литература интересна сложными переживаниями героев, рефлексией, психологическим или даже психическим устройством автора, художественным языком, а язык – штука очень гибкая и неуловимо изменчивая. Известно, например, что стиль Эль Греко связан с его болезнью. И у каждого человека есть какая-то особенность, могущая повлиять на творчество, сделав его неповторимым, самобытным, оригинальным. Ничего подобного не стоит ждать от ИИ. Мир под властью ИИ станет скучным как дождливый день.

Подготовила Татьяна Медведева