07.07.2014
И, глядя в закопченное стекло, мы замечаем линию раскола
В газете «Труд» опубликована статья лауреата Патриаршей литературной премии им свв.Кирилла и Мефодия 2014 года Валентина Курбатова.
Нашел вдруг свой старый дневник, писанный во время кинофестиваля «Золотой витязь» в 1998 году, и при выпуске последних новостей с Украины смутился: а ведь все уже было там и тогда – более 15 лет назад
Уже отчетливо чернела трещина, линия раскола. А сердце защищалось улыбкой или старинным нашим снисхождением слишком большой страны к той, что поменьше...
Мы еще улыбались в Конотопе молодым пограничникам, которые будто и стеснялись своего украинского языка, но, краснея, не уступали, требуя понимания без перехода на русский. Мы посмеивались, видя в витрине театра, в котором открывался наш фестиваль, нарочито «позабытую» афишу шедшего накануне «Бала злодiiв»...
Помню, как я смутился во Владимирском соборе, когда увидел ковровую дорожку, вытекающую на улицу, спросил: не владыку ли ждут? Мне ответили строго: «Патриарха». О, думаю, какой молодец Бурляев, сумел пригласить на открытие фестиваля патриарха Алексия. А пришел-то едва тогда входящий в роль самопровозглашенный Филарет и, обойдя образа сонма русских святых Нестора, Бориса и Глеба, Никиты Новгородского, начал службу на украинском языке. Стало отчего-то даже не больно, а стыдно. Повеяло не вполне благочестивым спектаклем.
Потом уже не удивлялся, когда украинские ребята шутили, что Господь поставил Карпаты не с той стороны, что надо бы от России отгородиться, а не от Европы. А когда на «Прощании славянки» при открытии зал встал в русской части и не двинулся в украинской и когда какой-то злой хохол прогонял с первого ряда актеров, которым вот-вот надо было выходить на сцену, потому что это его «законное место» и «если не умеете организовывать, то и не суйтесь к нам», уже не обманывался – неприязнь вставала стеной. И чувствовалась она потом в Запорожье, Днепропетровске, Одессе. Провожали нас на киевском вокзале оркестром, играющим еврейский танец «Семь сорок»… И мы опять кривовато улыбались: ну что с них взять?
Где, когда выросла эта стена? Как растворилась память о Ярославе Мудром, Анне Ярославне, княгине Ольге, князе Владимире с их псковской и новгородской кровью? Что сталось с памятью о Богдане Хмельницком? Отчего Мазепа, обласканный Петром, второй кавалер ордена Андрея Первозванного, бежит к Карлу XII? Отчего являются Скоропадский и Петлюра из храбрых русских офицеров с Георгиями?
Мы отослали их в исторические примечания, а за ними стояла уязвленная душа, требовавшая не хирургии, а терапии. И вон я даже у Владимира Ивановича Даля вижу слово «москаль» и реплику из обихода: «Мамо, там лiзе в вiкно вор! Нехай, дочка, абы не москаль».
Что тут скажешь! Вон у них уж и Спартак – украинец, и галлы из Галиции, и арии тоже они с первоязыком мира. Виноват всегда сильный и умный. С него спрос больше. Однажды этот нарыв должен был прорваться, и именно так дико и стыдно, потому что провоцируют-то расчетливые искатели власти, а исполняют обычно горячие «подростки» разных возрастов, не знающие ни традиции, ни памяти, ни ответственности. И все, как обычно, с криками о свободе, о свободе, нарочно закрывая уши от апостольского призыва Павла «К свободе призваны вы, братья, только бы свобода не была поводом к угождению плоти… Если же друг друга угрызаете и съедаете, то берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом» (Гал. 5:13–15).
Первый знак нечистоты дела – маски на лицах. Вся история стала нынче прятаться под маской – вглядитесь в телесюжеты из Ливии, Сирии, Ирака, с Украины. И перестала быть историей, подменяясь злым кукольным театром. Самый живой знак неправды – творческое молчание. «Майдан» не породил поэзии, которая есть первое дитя искренности и правды. Эти злые подростки оказались немы. Под маской поэзия не живет.
А информационная война становится войной без правил, где побеждает тот, кто больше солжет. Вот и наша сторона надела маски и научилась умело отбирать факты, и кровь уже зовет встречную кровь и неправда – неправду. «Они» стоят за целостную Украину, «мы» – за Новороссию. И выхода из этого тупика, кроме войны, нет? Патриарх Кирилл обращается «ко всей полноте церкви», но «полноты» уже нет, политика протиснулась в церковь (это было видно тогда, с входом Филарета во Владимирский собор) и диктует ей слово и поведение.
А президенты обращаются к европейским посредникам, которые не скрывают ненависти к нам и для которых мы только рынки сбыта и поставщики нефти и газа. А по-человечески-то вроде просто: сойтись в Донецке президентам России и Украины со своими советниками, выговорить свои правды прямо перед людьми, чтобы те сняли маски и увидели лица друг друга. И говорить в Киеве и Луганске. Насколько скорее развязались бы многие узлы! И как были бы посрамлены европейские и американские «посредники». Но кто же живет в политике по-человечески?
А только все кажется, что однажды мир все-таки повзрослеет. И увидит, что человек «призван к свободе» не от другого человека, государства, идеологии, а от своеволия, гордости и неутолимого потребления. И сбудется мечта поэта о времени, «когда народы, распри позабыв, в единую семью соединятся».
Простодушно излагаю? Так не стоит стыдиться простодушия, потому что правда великого оптинского старца Амвросия остается правдой: «Где просто, там ангелов со сто, а где мудрено, там ни одного».
"Труд"
