23.11.2023

Павел Басинский: «Екимов — один из последних хранителей живой, не испорченной русской речи»

Живому классику русской литературы Борису Екимову исполнилось 85 лет

Для меня это очевидно, как Божий день. Живет среди нас классик русской литературы, только в столицах это не замечают. Может быть, потому, что не хотят знать о современной русской жизни, какая она есть на самом деле, а не в новостных лентах и соцсетях. Или потому, что разучились слышать русскую литературную речь, какую нам завещали Тургенев, Толстой, Бунин, Пришвин, Паустовский...

Борису Петровичу Екимову исполнилось 85 лет. Он живет в моем родном Волгограде, но с весны до осени обитает в Калаче-на-Дону. Заядлый рыбак, он всем сердцем любит свою донскую землю, как любил ее Михаил Шолохов, тоже предпочитавший свои Вешенки не только Москве, но и Ростову.

Наградами, как и вниманием простых читателей, он вроде бы не обижен. Государственная премия, премия Александра Солженицына. А еще в 1997 году он стал первым лауреатом премии "Пенне", которую присуждали российские и итальянские школьники, прочитав рассказы нескольких писателей и единодушно выбрав его прозу. И так же любят его - я это хорошо знаю! - школьные учителя, особенно провинциальные. Для них он - свет в окне, глоток чистого воздуха.

Но вот столичный литературный бомонд его особо не привечает. Другие приоритеты. Я порой слышу о Борисе Екимове: "Ну, какой он художник? Он - очеркист. Что увидел, то и описал. О чем с кем-то на донском хуторе поговорил, то и пересказал. Какие-то колхозы, фермеры... Какой-то мальчонка, заменивший умершую учительницу... Какой-то Пиночет, сын старого председателя, взявший на свою погибель погибающий колхоз... А остальное - очерки про Дон, про степь, про травы, про ловлю рыбы и как ее приготовить "на сене"... Очеркист. Не художник".

Очеркист? А знаете, я не буду спорить. Когда-то по просьбе Сергея Залыгина он вел в "Новом мире" "колхозные очерки", рассказывая о самом главном и, безусловно, трагическом событии в современной деревне - расколлективизации, уничтожении колхозов. В 90-е годы с нашей деревней происходили и до сих пор происходят события не менее важные, чем в 1861 году, когда отменили крепостное право, и чем после 1917 года, когда уничтожили частное землевладение и согнали крестьян в коллективные хозяйства. Но через десятилетия в этих хозяйствах как-то сложился свой жизненный уклад и своя особая коммуникабельность.

И - снова разворот на 180 градусов. Сломали хребет председательской власти, напоминавшей прежнюю власть помещика разве что тем, что "каков помещик, таково имение", "каков председатель, таков и колхоз". Но только не мог этот "помещик" ни с гостями музицировать, ни в столичных театрах культурно проветриваться, ни, тем более, проданное зерно в Баден-Бадене в рулетку проиграть. А вот работать от зари до зари, как толстовский Левин, - мог.

О том, что происходило с колхозами, кормившими всю огромную страну, Борис Петрович написал и опубликовал в "Новом мире" страшную и душевно пронзительную повесть "Пиночет" о молодом председателе Корытине, который из начальнического кресла в райцентре вернулся в родную деревню и попытался ее спасти. "Пиночет" - потому что не побоялся взять на себя всю полноту власти и ответственности. Вел себя жестко. За это и прозвали Пиночетом. Те же, кого он спасал.

Кстати, это чуть ли не последнее на моей памяти произведение, вдруг как-то всех задевшее, взволновавшее и вызвавшее единодушно восхищенные отзывы в критике. Тогда еще что-то понимали.

А потом в том же "Новом мире" появился рассказ "Фетисыч". Ну, это же просто и толстовский Филиппок, и чеховский Ванька! Только - современный. Очень ответственный мальчик. (Любимые герои Екимова вообще люди очень ответственные, потому что Россия для них - дом родной, который они никогда не покинут, даже в самой страшной беде.) Заменил собой умершую школьную учительницу и как-то незаметно для всех стал духовным руководителем всей деревни. Такой местный отрок Варфоломей, будущий Сергий Радонежский.
Или рассказы "Не надо плакать..." и "Говори, мама, говори..." Их невозможно читать без светлых слез. Я их всех своих студентов из всех своих наборов в Литературном институте заставляю читать, чтобы понимали, как пишется настоящий русский рассказ.

В глубине своего таланта Борис Петрович, конечно, никакой не очеркист, а выдающийся художник слова. Один из последних хранителей живой, не испорченной русской речи. В описании донской природы ему сегодня нет равных.
"Это сказочный сон золотой... Жара, зной, но дышится легко. Идешь, трогаешь, обнимаешь цветущее, которое осыпает и дарит тебя золотистой пыльцой, лепестками, горьким соком и сладкой медвяной сытью. И вот уже ты весь пропах этой сладостью, терпкостью, горечью... Грушевая, Красная балка, Голубая - вся донская земля теперь словно женщина в самой спелой, знойной своей поре: ослепительно красива, горяча, сладка, пьяняще пахуча и так желанна. Вспоминают, что раньше, когда в ручной сенокос неделями жили в шалашах, на покосе, то самые красивые дети рождались в марте, через девять месяцев после косьбы".

Кто так еще сегодня умеет писать?

"Потекло время иное - медленное, тягучее; и жизнь, и сладкое забытье. Гудливые земляные пчелы не торопясь ищут сияющие цветы калужницы или звездочки гусиного лука - первый цвет. Красные клопы-солдатики, сбившись гурьбою, греются на старом пеньке. Рядом алая капелька божьей коровки спешит вверх по высохшему стеблю, хочет взлететь. Солнце - над головой; теплая земля; острый дух листовой прели и молодых горьких почек".

Господи, на какой же прекрасной земле мы живем!

Долгих вам лет, дорогой Борис Петрович! И новых рассказов, новых повестей! И поверьте, у вас есть ученики в современной русской прозе. Которая все-таки еще не умерла.

Автор: Павел Басинский

Источник

Борис Екимов - лауреат Патриаршей литературной премии 2016 года