08.04.2019

Юрий Вяземский о писательстве и счастье

В Российском православном университете святого Иоанна Богослова прошла встреча с Юрием Павловичем Вяземским – известным телеведущим программы «Умницы и умники», писателем, философом, заведующим кафедрой мировой литературы и культуры факультета международной журналистики МГИМО.

Это была не стандартная лекция, а больше дружеско-наставническая беседа Юрия Павловича со студентами и гостями Великопостных встреч – проекта кафедры филологии и журналистики РПУ. Юрий Павлович умело разогнал вечернюю сонную атмосферу:

«Моя любимая жена Татьяна говорит, что «10 минут тебя некоторые могут слушать, а через 15 минут люди уже начинают скучать…». Поэтому, мне кажется, что самый хороший вариант – это чтобы вы задавали свои вопросы, а я бы на них попытался ответить. Так будет интереснее для всех».

Сесть Вяземский отказался, сославшись на историю о своей бабушке, которая могла уснуть на самом интересном месте своего рассказа: «Знаете, я очень люблю стоять. А вот сидеть… Еще и в таком кресле! Да и после ваших пирожных...». И спешно добавил: «Я строго слежу, чтобы моя лекция не перетекала границу 15 минут, когда вы все уже начнете засыпать».

Юрий Павлович, и правда, четко следил за реакциями своих слушателей. Посреди монолога вдруг неожиданно сказал: «По-моему, уже хватит болтать, Палыч (это я к себе обращаюсь, у нас такое бывает)». И попросил задавать вопросы.

Интересно отметить, что Вяземский причисляет себя, в первую очередь, к писателям: «У меня три профессии: писатель, преподаватель, телеведущий. Но основной я считаю писательскую профессию <…> Потому что я больше всего в ней живу».

При этом Юрий Павлович считает, что читателей у него мало (но с этим он уже свыкся), зато особенно гордится своим главным читателем – Эдуардом Николаевичем Успенским, который при жизни дважды перечитывал роман «Детство Понтия Пилата. Трудный вторник». На вопрос Вяземского: «Эдуард Николаевич, зачем же Вы дважды читали?» Успенский ответил: «Знаете, у меня возникло ощущение, что Вы там жили». – «Когда я услышал от него такой комплимент, я понял, что других читателей мне особо и не нужно».

Рассказывая о своей телевизионной профессии, Юрий Павлович поделился историей создания передачи «Умницы и умники», ведущим которой он остается на протяжении 27 лет. А при первой встрече с Патриархом Кириллом, Предстоятель ему сказал: «Я часто смотрю Вашу программу». Улыбнулся и добавил: «Потому что после Вас я». – «А там (на «Первом канале» - прим. Ред.) действительно, после «Умниц и умников» идет программа «Слова Пастыря»», – пояснил Вяземский.

Говорили о многом: большинство участников встречи задавали вопросы на философские и духовные темы. Например, «Что для Вас смысл жизни?», «Что для Вас счастье?», «Когда Вы встретились с Богом?» Вяземский все больше и больше удивлялся новым вопросам, его лицо «переливалось» всем спектром эмоций – от изумления до смятения. Но при этом, он всегда искусно и искренне отвечал.

«На меня произвело впечатление то, как Юрий Павлович менялся, когда говорил о своих воспоминаниях. Он оживлялся, и с него спадала некоторая артистичность. Не наигранность, а именно артистичность. Он был честным, и в эти моменты он был наиболее простым. Но меня огорчило, что Юрий Павлович сказал, что назвать Бога своим другом – неверно. Что это – гордость? К сожалению, я не успел ему возразить, потому что, если Он (Иисус Христос) за тебя умер, тогда кто Он, если не лучший друг?» – прокомментировал студент 1 курса факультета психологии РПУ Василий Рамайя.

Действительно, именно этот вопрос вызвал большую дискуссию среди слушателей. Нашлись те, кто прямо возражали Вяземскому. Юрий Павлович сказал следующее: «Одно дело провозглашенная вера, другое – внутренняя. Главное, что, если не Бог внутри тебя? Меня немного смущает, когда на телеканале «Спас» начинают разговоры: «Как Вы встретились с Богом? Как Вы ощущаете присутствие Бога?». Откуда у вас такая гордыня, что Вы уверены, что Он с вами?»

Некоторые слушатели возмутились: «Но Бог всегда за нас и с нами!». На что Вяземский парировал: «Дай Бог, «кто верует, тепло ему на свете». – «Но это как аксиома!» – «В вере аксиомы очень опасны. А вдруг это не Бог, а кто-то другой? А? Просто понимаете, есть некоторая опасность, которая американцев уже давно погубила. «The God be my friend!», что в переводе означает: «Бог, будь моим другом», т.е. это Бог, с Которым по воскресеньям можно сходить в церковь, можно пригласить его к себе на вечеринку и т.д.» Главное, по мнению Юрия Павловича, все-таки держать дистанцию. «Помнить, что ты грешник и что величайшее счастье для тебя, если ты в какой-то короткий момент будешь с Богом. Такая позиция безопаснее», – отметил он. 

На вопрос: «Что для Вас смысл жизни?» Юрий Павлович уточнил: «Вы не совсем философу задаете вопрос. Понимаете, тут на сцену вышел художник. А для художника – как только он нашел смысл жизни, так сразу все становится неинтересным. Я сразу вспоминаю одного своего коллегу, он целую ночь не спал – сочинял стихи. Утром мы встретились в Доме творчества, он говорит: «Юра, всё! Я написал гениальное совершенно стихотворение про любовь. Всё – тему закрыл!» Вот как-то мне не хотелось бы закрывать тему «Смысла жизни»».

Вяземский с удовольствием рассказывал о своих близких: «Я родился в семье удивительного ученого, академика Павла Васильевича Симонова, который был ученым до мозга костей <…> Папа говорил: «Юрка, я ученый, мне твой Боженька не нужен. Но однажды мы с ним летели в самолете. Самолет начал падать, падал семь секунд, но нам показалось, что это целая вечность. У папочки в этот момент губы двигались. Самолет падать перестал, и все сразу оживились. От радости открылись все бутылки, которые ехали на конференцию, и были выпиты. Я говорю: «Папочка, а что там с губами-то было?» Он отвечает: «А я молился, Юрка». – «А как же ты молился, когда молитв не знаешь? – «Так зачем мне? Я просто просил: «Сделай так, чтобы… Я-то все-таки пожил, а сын-то совсем не жил. Сделай, чтобы хотя бы он жив остался». – «Папочка, а к кому ты обращался-то, дорогой ты мой, атеист?» – «Ой, Юрка, ты знаешь, у меня как-то сразу всё составилось: я молился: «Святая Ядвига и вы, индейские боги!»

Я сразу понял, откуда появилась святая Ядвига, потому что мой отец был на ¼ поляк. А вот с индейскими богами не понимал, пока не вспомнил, что однажды он был в Америке. Там произошла история почти «Юнона и Авось» («Я тебя никогда не увижу, я тебя никогда не забуду!») – какое-то романтическое путешествие в индейскую резервацию. Какой-то мотель, и там стояли статуи-изваяния индейских богов! И вот, в критический момент, потому что самолет падал, «удар» был сильный, у этого атеиста дверь этой девятой комнаты (опираясь на теорию своего отца, Юрий Павлович представляет человека девятигранным существом: человек состоит из девяти базовых потребностей, что можно представить в виде девятиэтажного дома. На каждом этаже находится три комнаты. Нижний этаж – экономический. Второй этаж – политический. Третий этаж – условно говоря, научное познание, художественное познание (искусство) и религиозное познание), которую он запер, вернее говорил, что ее нет вообще, от «удара» дверь распахнулась и там возникла святая Ядвига и индейские боги. Потому что очень хотелось, чтобы «ну хотя бы сын не погиб». С тех пор я убедился, что атеистов среди людей нет», – заключил писатель.

Из ярких моментов жизни, связанных с приходом к вере, Юрий Павлович выделил следующий: «Была очень холодная зима, такая снежная, удивительно красивая. И вот самую младшую внучку бабы Веры посадили на саночки и повезли в Псково-Печерский монастырь. Постучались ворота. Открыл привратник, увидел это маленькое существо, которое закутанное сидело на саночках, и говорит: «Ой, Настенька, деточка, дорогая! Как ты живешь?». – Та чего там пролепетала. – «Прочти, Настенька, молитву!». И вот Настенька начинает: «Богородица, Дева, Радуйся…» Понимаете, я смотрю на эту зимнюю, совершенно лунную удивительную красоту, на монастырь, слышу этот детский голосок и у меня возникает мысль, что Бог есть. А если Его нет, то меня-то точно нет. Что меня и не нужно, если Его нет!»

Очень много Юрий Павлович рассказывал о своей жене и о любви к ней. На вопрос от слушателя: «Что для Вас счастье?» Ответил: «В последнее время для меня самое большое счастье было тогда, когда я понял, что моя жена сама может дойти до туалета. С больничной койки. Не я ее провожаю, а она сама дошла!»

На вопрос о том, что вдохновляет, подумав, ответил: «Вдохновение для меня – когда я чувствую, что мне диктуют. У меня есть много икон, но моя самая любимая икона – святой Татьяны, видимо, потому, что мою жену зовут Татьяна. Я, когда начинаю работать, и, особенно, когда мне становится трудно, к ней подхожу и говорю: «Помоги, ну, сложный момент». Как правило, помогает. Но иногда не помогает, я не обижаюсь. Вот это вдохновение творческое. Но есть же еще вдохновение к жизни. В жизни, наверное, для меня вдохновение – жена Татьяна».

«Я заметил, что беседа постепенно становилась теплее!» – поделился своим впечатлением студент 2 курса факультета психологии РПУ Сергей Аксенов. – «А самым важным моментом, который отпечатался в моей памяти, стала фраза Юрия Павловича о том, что родители – это основа». И правда, на вопрос от одной из слушательниц о том, кто повлиял на формирование личности, Вяземский ответил: «Как-то банально звучит, но это моя бабушка Зоя Дмитриевна Вяземская, которая долгое время меня воспитывала вместо мамы (потому что мама жила с папой в Москве, а я жил в городе Ленинграде; у мамы даже где-то записано, что я очень люблю бабулю, потому что она меня родила). Я чрезвычайно многим обязан моему дедушке, потому что я этого человека видел всегда исключительно работающим – Сергей Михайлович Вяземский, историк Петербурга/Ленинграда, пережил блокаду. Я чрезвычайно многим обязан моей маме и моему папе. Самое основное, что есть в нашей жизни – это наши родители».

Вопросов было больше, чем времени. «Звонок, Юрий Павлович», – предупредил ректор университета игумен Петр (Еремеев). – «Дело в том, что мы уже исчерпали время, отведенное для этого разговора». И отец Петр сердечно поблагодарил Юрия Павловича Вяземского за интересную для всех беседу.

Анна Дегтерева

Источник

Юрий Вяземский – член Палаты попечителей Патриаршей литературной премии