Издательский Совет Русской Православной Церкви: Родителей пугает слово «книга»

Главная Написать письмо Поиск Карта сайта Версия для печати

Поиск

ИЗДАТЕЛЬСКИЙ СОВЕТ
РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

Родителей пугает слово «книга» 19.06.2012

Родителей пугает слово «книга»

Издатель, совладелец издательского дома Мещерякова и книгопродавец, создатель сети магазинов «Детская лавочка» Вадим Мещеряков считает, что узок круг «пользователей» интеллектуальной детской книги и без дополнительных финансовых вливаний рынок детской литературы обречен.

— Что сейчас покупатель сметает с полок?

— То, что не нужно читать. Это если говорить о неподготовленной массовой аудитории. Я это понял полгода назад. Поэтому сейчас идеальная ситуация для появления в России комиксов.

— Разные попытки издавать комиксы и графические романы пока успеха не имели.

— Если сейчас нормально вложиться и сделать комиксы, то все получится. Только нужно издавать комиксы с поправкой на нашу ментальность: не японские и не американские. Картинки должны быть не маленькими, а большими, на разворот.

— Такие уже есть — например, раскраски для малышей с одной строкой подписи внизу.

— Вот! Комиксы, раскраски, блокноты для рисования с хорошей обложкой. Это вроде книжка, но читать не нужно. А если в ней есть еще какие-то задания — дорисовать, например, то это явно тренд!

Книга — элемент культурного кода, и поэтому она уйти из нашей жизни не может. Но уходит другое — желание читать. Мы долго к этому стремились и наконец пришли. Потребность в книге есть, а желание читать отсутствует.

— А как же книги «Самоката», «КомпасГида», «Розового жирафа» для подростков, которые, насколько я понимаю, пользуются популярностью у родителей и детей?

— Это правда, сейчас четко вырисовалась прослойка, которая готова приобретать хорошие текстовые детские книги. И успешное развитие издательства «Самокат» Иры Балахоновой говорит о том, что такие книги нужны. Этому есть и экономическое обоснование. Дело в том, что читающая аудитория и богатая аудитория в нашей стране не совпадают. Платить за три строчки текста четыреста рублей не каждый себе позволит. Отсюда потребность не только в удивлении, в эстетике, но и в воспитательной функции книги. Поэтому для такой публики тренд — это либо художественные книги, где наряду с хорошим текстом есть иллюстрации, либо хороший нон-фикшн. Например, книги Анники Тор, изданные «Самокатом», очень популярны — я по своим «Лавочкам» сужу.

Еще больше потребность в книгах не переводных, а наших авторов. А вот их все пока боятся выпускать. У нас, кроме Мурашовой и Сабитовой, по сути, никого нет. Я это вижу на примере Тамары Михеевой. Мы выпустили ее книжку «Легкие горы» — это потрясающая литература. Я на всех перекрестках сейчас об этом кричу. Она показывает, что традиция русской литературы продолжается современными авторами. Я давал ее читать и нашим профессионалам, и иностранным представителям — все отреагировали одинаково. Это книга вообще без фальши. Она писала не для рынка, а душой. Вот это тренд, и я вижу, что эта книга прекрасно продается.

— А как же поэты? Андрей Усачев, например?

— У той самой «подготовленной» прослойки Усачев не в тренде. Он раскручен — это да. Он бренд сам по себе. А потом, при всем моем уважении, никого нового за последнее время не появилось. Усачев, Гиваргизов, Яснов, Кружков, Бородицкая — все те же. Стихи у такой аудитории не в ходу. Возможно, они бы купили хорошо оформленную ту же Барто или Маршака. Этого им не хватает.

— А как обстоят дела с западной иллюстрацией? Она сложная, с обилием мелких деталей. Или похожа на театр теней. Такие книги покупают?

— Русские родители, особенно в регионах, видя такую иллюстрацию, пугаются насмерть и больше в магазин не возвращаются. Я даже коллекцию фраз стал составлять. Они очень характерны. Например, ребенок тянет маму в «Лавочку», а мама его не пускает и говорит: «Ты куда идешь? Там же книги!» Или заходит мама с ребенком в наш магазин и говорит: «А что у вас такие книги дорогие? Мы только что проиграли пятьсот рублей в игровых автоматах и теперь купить не можем». Это характеризует рынок и отношение к детской литературе в регионах.

Поэтому я сейчас вынужден менять названия магазинов с «Лавочки детских книг» на «Детскую лавочку», потому даже слово «книга» пугает. У меня магазины в пяти городах, не считая Москвы: Казань, Рязань, Нижний Новгород, Самара, Питер. Оказалось, что осчастливить людей, просто привезя им потрясающие книги «КомпасГида», «Мелик-Пашаева», «Розового жирафа», «Самоката» и наши, не получается. Люди не понимают, что эти книги им нужны.

Дело даже не в цене — они отпугивают своим оформлением. Там все привыкли к компьютерным мультяшным зайчикам. Вот аудитория магазина «Лабиринт» или «Лавочки» на Солянке покупает «КомпасГид» и прочие с удовольствием. Но это узкий круг. Он за последние годы сплотился. Люди узнали друг друга при помощи социальных сетей и консолидировались вокруг небольших издательств. Они отслеживают этот рынок и заинтересованы в нем. Иногда это даже превращается в книгоманию, когда книги покупаются ради книги, а не ради чтения. И это тоже неплохо — у ребенка больше шансов увидеть хорошую книгу. Но эта аудитория не расширяется. И я этим очень огорчен.

— Но выросло же поколение новых молодых книжных иллюстраторов — Настя Орлова, Зина Сурова и другие... Значит, они кому-то нужны?

— Но это не влияет на рынок. Знаете, какой проект издательского дома Мещерякова больше всего запомнили? «Книгу с историей». Самый попсовый. Качественный, но попса чистой воды. «Научные развлечения» вот тоже очень популярны. Повлияли ли эти книги на приучение детей к чтению? Очень сомневаюсь.

У нас рынок настолько консервативен и управляем ограниченным количеством людей, что повлиять на него оказалось невозможно. Единственное, чего мы добились, — сплотили разрозненную аудиторию, которая хочет покупать своим детям хорошие книжки. Но я думаю, что она по России составляет не больше ста тысяч. И она ждет развития, продолжения. А его нет.

Книжка все больше скрещивается с игрушкой. Причем с явным преимуществом игрушки. Тишь да благодать на рынке детской литературы! Был всплеск в течение пяти лет, на который я очень надеялся. Но он рынка никак не изменил.

— Так это идея взрослых, что в книгу можно играть, — достаточно взглянуть на программы разнообразных московских книжных фестивалей, где есть детская площадка.

— Те же мероприятия в «Лавочках» — лепка, вырезание космических кораблей и так далее — собирают толпы. У меня «Лавочка» ходуном ходит, и дети счастливы. А как чтение — так счастливы только взрослые, а детям неинтересно.

— Книжка становится игрушкой и отправляется в планшетник?

— Нет, она там не нужна. На базе книги может быть сделана игра в том же планшетнике. А книге там делать нечего. Она должна быть бумажной и развиваться дальше. Если мы сейчас этой сплоченной группе читателей хорошей литературы ничего не предложим — мы ее потеряем. А раз рынок не развивается, то заработать там денег и пустить их на развитие книг нельзя. Вот я и переформатирую свои «Лавочки» из книжных в разные: чтобы там были не только книги, но и игры, развивашки, канцтовары. Это вынужденная мера. Переформатирую за счет больших площадей, книг меньше не станет. Я просто реагирую на ситуацию.

Кочеткова Наталья

Источник: expert.ru










Лицензия Creative Commons 2010 – 2024 Издательский Совет Русской Православной Церкви
Система Orphus Официальный сайт Русской Православной Церкви / Патриархия.ru