22.04.2011

В годы официального атеизма праздник Пасхи оставался особенным днём

В XX веке Россия пережила множество потрясений. Это история, ещё не успевшая уйти в века. Наверное, чем ближе к нам исторический период, тем труднее о нём говорить: ещё не все источники доступны и изучены. Есть и иные сложности. Современники по-разному воспринимают недавнюю историю нашей страны, часто воспринимают её в первую очередь сквозь призму событий и обстоятельств, которые коснулись членов семьи.

Тема борьбы с религией в XX веке, закрытия и разрушения храмов, антирелигиозной пропаганды есть на страницах учебников. Но нередко небольшое произведение художественной литературы помогает понять и увидеть больше, чем целый том по истории. Помогает увидеть, как люди жили, во что верили, как сочеталось внешнее и внутреннее.

Приближается Светлое Христово Воскресение. Предлагаем небольшую подборку литературных произведений, которые помогут сегодняшним школьникам, студентам понять, что и в годы официального атеизма этот праздник оставался особенным днем. Они небольшие, их можно прочитать во время занятия.

На Пасхе

Хоть он теперь не богомолен,

Наш заблудившийся народ,

И звон умолкших колоколен

Его к молитве не зовет,

Но голос сердца изначальный

В его душе еще звучит,

И в светлый день первопасхальный

«Христос Воскресе» говорит.

Тогда, покорный древним силам,

В распах кладбищенских ворот

Идет народ к родным могилам,

Идет, идет, идет, идет.

И на могилах теплит свечи,

И крошит хлеб, и кормит птиц,

И молится, и чает встречи

С заветным сонмом милых лиц.

Тот голос сердца не задушишь!

Его ничем не истребить.

И каждый, кто имеет уши,

Достоин веровать и жить.

Александр Солодовников

Фомина неделя

(быль) 

Никита Сергеевич очень хотел показать последнего попа подрастающим комсомольцам. Духовенство уже не расстреливали, как при Иосифе Виссарионовиче, но даже любое мало-мальское решение священника всегда должно было согласовываться и утверждаться властями. Иначе священника запрещали в служении (под давлением по партийной линии), а храмы вообще закрывали очень быстро. Проповедь с амвона запрещена. Ослушников сразу же жестко наказывали.

Все делалось для дискредитации православия. В частности, по городам и весям, как актеры разговорного жанра, ездили антирелигиозные лекторы-агитаторы. Первый полет человека в космос пришелся на четверг Светлой Седьмицы (Неделя после Пасхи) 12 апреля. Пропагандисты с радостью ухватились за этот факт. И вот один из таких деятелей приехал в калужский колхоз на Фомину неделю.

Крестьян, готовящихся к посевной, сняли с работ и погнали в клуб на лекцию. Для пущей важности события пригласили и местного пожилого священника, рукоположенного в сан еще при царе.

Когда люди собрались и расселись, лектор начал издали. О целях нового коммунистического общества, о темпах реализации поставленных партией задач... Постепенно лектор начал сваливаться в сторону «мешающих нам факторов». Под номером один стояло не пьянство, а религиозные предрассудки. Лектора особенно вдохновляло присутствие священника в зале (его посадили в первом ряду напротив сцены). Было ясно, что это не просто лекция, но изобличающая очная ставка.

Обозначив основные положения теории происхождения человека от обезьяны, агитатор из столицы заметил, что аудитория начала уставать от часа разговоров, и тогда он извлек свой последний козырь: «Гагарин, товарищи, как вы все знаете, был в космосе, на самом небе, и Бога никакого не видел!»

И в заключение последовала обязательная тирада: мол, теперь вы все, конечно, понимаете, всю пагубность поповского мракобесия, надо бороться с проявлениями религиозных пережитков, мешающих нам строить новое коммунистическое общество. Лектор чувствовал себя победителем, иначе трудно себе представить, почему он решил предоставить слово священнику. Он предложил ему, если есть что сказать, в течение двух минут изложить свои соображения и, может, даже покаяться перед людьми за умышленное введение в заблуждение. Священник с радостью откликнулся на приглашение. Понимая всю опасность своего, положения он сказал: «Премного благодарен за выделенные мне две минуты, но этого мне много. Мне бы только буквально два слова сказать». Он кряхтя поднялся на сцену клуба, перекрестился и радостно произнес: «Христос Воскресе!» Весь клуб громогласно ответил: «Воистину Воскресе». Лектор молча собрал свои папки, сел в "козлик" и отбыл далече.