06.05.2022

С любовью, Вера

Творческая работа лауреата конкурса «Лето Господне» Тимофея Поедушкина.

2 место, 11 класс, п. Варницы, г. Ростов, Ярославская обл., гимназия имени преподобного Сергия Радонежского, педагог С. Б. Недодаева

Тема: «Есть на свете единственный настоящий клад — хорошее сердце. К. Г. Паустовский»

Последний день зимы, 31 февраля. Время, когда власть нового на словах уже пришла, в то время как старая хозяйка даже не думает собираться.
Обиженный затяжным снегопадом, парк дремал, укутавшись в кружева снега. Птицы, перелетные и беззаботные, уже вернулись в родные края, но даже они чувствовали, что петь — не время. Молодая гостья даже не написала нот, а слова так и не шли ее на ум. Где-то хлопала по ковру старушка, и бедный ковер этот такой тоской пробирал самое сердце, что рождалось лишь сплошное уныние, погребая под собой любую надежду. Никто уже ничего не ждал. Люди… они растворялись в воздушно-тяжелом снегу.
Последний день зимы, 30 февраля. По парку гуляет все та же звонкая тоска, оглушая теплое и живое… Забылось название. Кажется, это называется «чувство»…
На лавочке сидела девушка. Черные длинные волосы, серое пальто, невероятно бледные руки — грустно сказать, она хорошо сочеталась с деревьями. Когда я подошел к ней, она неожиданно поднялась и спросила:
— Вы ведь писатель?
— Да, — ответил я, забыв удивиться.
— Прошу, помогите… напишите мне ноты…
Она стояла, заламывая худые руки и не смотря мне в глаза.
— Ноты… Они такие же черные, как слова, напечатанные на кусках мертвых деревьев…
Девушка подняла на меня взор. «Глаза — зеркало души»… Они были такие теплые, живые и трепетные, и просящие… Я начал вспоминать, что и правда смогу написать музыку. Вспомнил, что научусь этому.
Я кивнул. Мы разошлись, а я даже не спросил ее имя. Почему мне вдруг стало это интересно?
Последний день зимы, 29 февраля. В парке впервые стояла тишина: ни гулкого отзвука ковра, ни шороха падения снежинок. Деревья спят, но так, как дети в рассветные часы, готовые зашелестеть еще не проросшей листвой.
— Вы принесли ноты, — радостно-мелодично произнесла моя давняя знакомая, явившая, наконец, свой истинный облик.
— Да, ведь вы попросили.
Выражение ее глаз ясно давало понять, что она такой же брошенный и оставленный человек, как и все те, кого не отпустила зима. Она очень внимательно просмотрела мои записи, проверяя лист за листом. Наконец девушка подняла голову:
— Вы можете исполнить?
Я почти не раздумывал, и ответ был утвердительным. Она со смехом убежала куда-то, еле коснувшись губами моей щеки. Кажется, в парке впервые появились оттенки красного.
Ночь с последнего дня зимы на день следующий. Я не спал.
Горячая, чужая и такая родная капля скатилась к подбородку и со звоном упала на подоконник.
Знаете, сколько их было — последних дней зимы?
Я-то знаю, я считал… Десять лет. Десять лет идет этот «последний» день. Зима, февраль… Я тогда был пианистом. Талантливым, трудолюбивым — и себялюбивым. Я считал, что мое время равноправно принадлежит моему труду и мне самому, в нем не было места для других. Первый шаг на пути к жестокосердию.
29 февраля… Я отказался помочь той девушке. И на следующий день мой мир сузился до того размера, что в нем помещались только я, старушка зима, вечно выбивающая свой ковер, парк, мой дом и вечный, тоскливый февраль. И раз в месяц — весна, просящая о помощи. А кто я? Человек с неуемной гордыней.
За десять лет я всячески старался себя изменить. Был художником, работал с деревом, ныне — со словами. Но сколько ни пиши с чистого листа, почерк все тот же. И стало это ясно лишь вчера. Десять лет.
Первый день новой жизни. Меня разбудило пение птиц.
Веселый, радостный ветер, вырвавшийся из заточения, распахнул окно, и зеленая ветвь постучала по подоконнику. Свесившись наполовину, я прикрыл глаза, и слезы счастья брызнули из глаз: по парку гуляла живая, человеческая речь. Из белых цветов лишь облака. Деревья… они живые.
Уже скоро я прибежал к той скамейке, где свершилось чудо милосердия и преодоления себя. Но… женщины — такие легкие и загадочные создания! Особенно когда эта женщина — весна. На скамейке лежала лишь цитата Паустовского и ее подпись:
«“Есть на свете единственный настоящий клад — хорошее сердце”. С любовью, Вера»

Источник: журнал «Православное книжное обозрение»