14.01.2022
Митрополит Климент: Зимние наблюдения
Зима в этом году выдалась настоящей. Высокие сугробы. Деревья в снежном убранстве. Белые заснеженные поля, едва тронутые свежей лыжней.
Снегопады задерживают у окна: то легкие снежинки вьются в замысловатом танце, то мягко спускаются крупные пушистые хлопья. На память сами собой приходят строки Бориса Пастернака:
Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк моховой,
Только крыши, снег, и, кроме
Крыш и снега, никого. …
Тропинки снова и снова заметает метель. Порой без лопаты не сойти с крыльца, не открыть калитку. Если есть машина, надо и ее очистить, а порой буквально откопать из-под снега, освободить от заносов площадку вокруг нее и подъезды. В общем, причин энергично поработать на улице лопатой, и порой довольно долго, сейчас предостаточно. И так приятен отдых в уютной домашней обстановке после этих трудов! После мороза, усталости от расчистки снега или лыжной пробежки таким желанным оказывается обед или ужин и даже просто свежезаваренный чай. Самая обычная ежедневная еда по-особенному вкусна, когда человек «нагулял аппетит». И возможность восстановить силы теплым обедом или ужином поневоле начинаешь ценить совсем по-другому.
По возвращении с улицы в зимние морозы с особым удовольствием ощущается тепло. «Как же хорошо дома», — невольно произносим мы, чувствуя себя под его надежной защитой. Легкий пушистый снег нередко засыпается в ботинки, от этого носки становятся мокрыми и холодными, и ноги постепенно замерзают, а дома есть сухие и теплые носки, в которых ногам становится комфортно. Дома промокшие варежки и перчатки несложно высушить и взять другие. Эти нехитрые мелочи тоже радуют, умиротворяют. Если мы промерзли, то достаем теплый жилет или зимний свитер и вскоре с наслаждением начинаем ощущать, как согревается «каждая клеточка», как вытесняются последние остатки холода. Мягкий плед или еще одно теплое одеяло — эти вещи не дают нам продрогнуть, какая бы стужа ни стояла за окном. Зимним вечером приятно закутаться в них, устраиваясь поближе к свету с книгой в руках.
Но отчего все это приносит столько удовольствия именно зимой? Разве наш дом менее надежен, если на улице не так холодно? Разве его обстановка как-то изменяется после того, как мы изрядно потрудились? Разве обычно наша еда менее вкусна, чем в те дни, когда мы пропотели на морозе и проголодались? Разве этой зимой нам впервые довелось надеть мягкий шерстяной свитер, толстый вязаный жилет или безмятежно закутаться в одеяло? Наш жизненный комфорт обеспечивается множеством привычных дел и навыков самообслуживания. Без этого холод и голод мы ощутили бы очень быстро. И не только в морозы.
Но мы начинаем что-либо ценить, как правило, на контрасте. Пока не озябли, не обращали внимания на домашнее тепло, хотя оно каждый раз ожидает нас за знакомой дверью. Если день прошел без особых трудов, если мы мало двигались, почти совсем не занимались никакой физической работой, не испытали чувства здоровой усталости, то и возможность расслабиться в любимом кресле или вытянуться во весь рост на кровати не вызывает особенно приятных ощущений. Мы не устали, потому и не переживаем радость заслуженного отдыха. Если мы не успели замерзнуть, то не сможем обрадоваться теплым вещам.
Это касается практически всех и всего, что есть у нас в жизни. Есть родители, но как часто ценить их и возможность общаться с ними начинаем только после их смерти. Есть хорошие друзья, но как часто мы понимаем, сколько они значили в нашей жизни только тогда, когда связь с ними утрачивается. Есть хорошие соседи, но осознаем мы это запоздало, когда вместо отзывчивых и добродушных людей рядом с нами поселятся совсем другие, склонные к ссорам, агрессии, предъявлению претензий по любым поводам. Есть устойчивый достаток, позволяющий приобретать все необходимое и обходиться без долгов, но замечаем и ценим мы это только после того, как наше материальное положение ухудшается. Тогда мы с горечью осознаем: «Нормально же жили. Но вот заглядывались на тех, кто богаче».
Подобное можно сказать и о внешности. Чаще всех из-за нее переживают подростки, выискивая в себе недостатки и считая себя некрасивыми. Но проходят годы. И вот уже зрелый человек смотрит на свои подростковые фотографии и удивляется: «И что я столько ныл и жаловался? Такой спортивный и стройный был, не то, что сейчас», «Почему я тогда решила, что некрасивая? Такие пушистые ресницы, волосы густые, и локоны сами красиво ложились, без парикмахера», «Подумать только, столько сил и времени ушло, чтобы вывести эти милые веснушки!» …Отстраненный, взрослый взгляд смог увидеть реальную картину, а не те изъяны, на которых концентрировалась мнительность юности.
Так мы относимся и к большинству даров, которыми наделил нас Господь. Он дает нам не только внешность, но и силы, способности, обстоятельства, людей, время нашей жизни, наконец. А мы бываем этим недовольны, не ценя или не замечая милости Божьи. По этой причине мы не благодарим, а то и ропщем, страдая от «несовершенства этого мира». На самом же деле дефект находится внутри нас самих, в нашей неспособности отстраниться от своего эгоизма и увидеть окружающих людей, весь мир через призму евангельской любви, извиняющей чужие несовершенства и сострадающей всему творению.
Жизнь современных людей сравнительно комфортна. Человек свободен в вероисповедании, имеет все возможности для внутреннего роста, чтения духовной литературы, посещения храмов, участия в таинствах. Большинство сегодня не знают холода, голода, жажды, изнурительного труда. Даже во многих деревнях, не говоря о городах, не надо топить печку, есть газ. Но все равно о Боге не вспомнят.
Мы живем в спокойное время. Нет крупномасштабных разрушительных войн и мировых катаклизмов. Медицина, гигиена, меры поддержания активного долголетия сегодня на таком высоком уровне, какого не знали в прошлые времена. Образование, разнообразная информация и многие виды досуга доступны всем желающим. Но сколько жалоб на жизнь, сколько недовольства и неблагодарного ропота можно услышать от живущих ныне людей! Господь пока еще ограждает нас от настоящих лишений. Главное, чтобы мы не осознали это слишком поздно.
«Вечерняя Москва»
